Новеллой «Максим Максимыч» завершаются путевые записки и подготовляется введение «Журнала Печорина», так как именно здесь становится впервые известным о существовании печоринских «бумаг» и разъясняются обстоятельства, благодаря которым они очутились у проезжего офицера. Таким образом, по внешней композиции романа эта новелла выполняет роль связки, сцепляя между собой отдельные его части.
Россия, которой Лермонтов отдает свою любовь, — это Россия, освобожденная от романтических прикрас: крестьянская, деревенская, солдатская, великая в своей простоте, в своей моральной стойкости и своей естественной поэзии. Образ народной России, по закону смыслового взаимодействия стихотворений, строящих лирический мир поэта, как бы расширяется в лирике Лермонтова и превращается в такой же фон, «второй фон», оттеняющий и дополняющий ее отдельные элементы, каким является в ней сумрачная картина «страны рабов, страны господ» («первый фон»).
Лучшим ключом к пониманию нового гражданского, аналитически-углубленного подхода Лермонтова к действительности служит стихотворение «Дума» (1838). Значение «Думы» как одной из важнейших идейных деклараций Лермонтова — в развернутой аналитической критике современного ему поколения и в том, что к числу представителей поколения поэт относит и самого себя. Эта последняя особенность становится важной и знаменательной, если вспомнить, что, согласно романтической эстетике, лирический герой по своим «изначальным качествам» не зависел от среды и не подлежал критике. Включение героя в общественную среду, охарактеризованную конкретно и четко, осуществляется также в стихотворениях «Смерть поэта», «Прощай, немытая Россия» (1841), «1-е января» («Как часто, пестрою толпою окружен…»).
Зрелая лирика Лермонтова является высочайшим взлетом и победой, совершенной творческим гением поэта и всей русской литературой. В лирических стихотворениях Лермонтова развертывается и углубляется центральный для них )браз положительного героя своего времени. Стихотворениями, открывающими период зрелости в лирике Лермонтова, следует считать «Бородино» (1837) и «Смерть поэта» (1837). Каждое из этих прославленных стихотворений по-своему знаменательно. В одном из них преобладает утверждение, в другом — отрицание. «Бородино» представляет собой первое произведение Лермонтова, в котором, с точным соблюдением национального и исторического колорита, развита тема русского народа как активной силы в истории и очерчен образ простого человека — ветерана-рассказчика.
Пушкин — дневное, Лермонтов — ночное светило русской поэзии. Вся она между ними колеблется, как между двумя полюсами — созерцанием и действием. «Смирись, гордый человек!» — воскликнул Достоевский в своей пушкинской речи. Но с полной ясностью не сумел определить, чем истинное Христово смирение сынов Божиих отличается от мнимо-христианского рабьего смирения. Кажется, чего другого, а смирения всяческого — и доброго и злого — в России довольно. Смирению учила нас русская природа — холод и голод — русская история: византийские монахи и татарские ханы, московские цари и петербургские императоры. Смирял нас Петр, смирял Вирой, смирял Аракчеев, смирял Николай I; ныне смиряют карательные экспедиции и ежедневные смертные казни.
